НЕВИДИМАЯ    БУКВА

Посмотрите,  как  писали  наши «деды».
А как пишем мы сейчас?

Кто-то ввел в обращение  «невидимую» букву — «пробел».

Она  белая и потому  на  белом фоне  не  видна.
Она — самая  ГЛАВНАЯ  буква, потому что  именно  она  «разделяет» слова.

И на ВАШЕЙ клавиатуре, она размерами, как пять *обыкновенных*

 «РАЗДЕЛЯЙ      И     ВЛАСТВУЙ».

Раньше  было  сплошное письмо, и, читая, человек мысленно сам ставил пробелы, и, таким образом, сам извлекал смысл из написанного.
 Теперь «какой-то дядя» ставит вместо нас  «свои пробелы», и, таким образом,  «ЗАСТАВЛЯЕТ» всех нас читать  написанное  так, как это хочет «именно он».

Этим  «приемом» стали пользоваться  «переводчики» древних  рукописей (прошу здесь не путать то, что  написано  рукой — с  «МАН у СКРИПТом»).

В результате, представленный нам текст  такого  перевода, представляется нам не логичным, а иногда и лишенным  всякого смысла.

Дали бы мне прочитать самому, я может быть, прочитал это по другому, 

«СКАЗКАЛОЖЬДАВНЕЙНАМЁКДОБРУМОЛОДЦУУРОКПУШКИНАС»

ВАРИАНТ № 1:

«СКАЗКА — ЛОЖЬ, ДА, В НЕЙ НАМ  * ЁК * /  ДОБРУ, МОЛ, /  ОТЦУ  УРОК, ПУШКИ НАС».

Видите, смысл  совсем другой.  Можно ведь и так прочитать?
Одно и тоже можно прочитать по-разному, в зависимости от  количества  жизненного  опыта.
В  разном  возрасте  одно и то же, читается  по-разному.

Мы всего не знаем и хотим знать своё пошлое. И где же нам искать подсказки?

СТОП.  «ПОДСКАЗКИ», они где?   —     ПОД СКАЗКАМИ.

«СКАЗКА— ЛОЖЬ».     Здесь же прямым  текстом  написано: «сказка — ложь».

Что всем этим буквам доверять  нельзя, нам  их «поменяли», и теперь мы всё понимаем по-другому. Или вообще ничего не понимаем.

А в СКАЗКАХ, что-то написано крупными буквами, что-то  взято в кавычки, а что-то повторяется три раза, и в конце  «подсказка».

«ДОБРЫЙ МОЛОДЕЦ», смотри, разбирайся, — здесь много  написано того, что ты хотел знать.

Наши «ДЕДЫ» погибая, успели передать нам, своим детям, ПРАВДУ, чтобы мы, в случае чего, не оказались «в чужом окопе».

«ЖИЛИБЫЛИСТАРИКСОСТАРУХОЙ»

ВАРИАНТ № 1

«Ж  или  Б  ыли  СТАР,  ИКС, О, СТАР, У,  Х,  О,  Й»

Здесь шифровальное  оборудование  не  нужно, Сказка написана для  всех:

Ж или Б или  «СТАРОЕ»  «ИКС»  «О»  «СТАРОЕ» «У»  «Х»  «О»  «Й».

Нам же поменяли АЛФАВИТ.
Старое  «икс»  — это «ХеР»;
старое «О» — «ОУ».

«У» — ИГРЕК.
 Обратите внимание  на само  слово  «ИГРЕК» — это  «И» «ГРЕК»  греческое.
  «И" греческое  —  * i *.
Старое  «Й»  — это тоже  * i *.

  «Ж  или  Б  ыли  СТАР,  ИКС, О, СТАР, У,  Х,  О,  Й»  —  что здесь «написано»  я сильно не разбирался, но последнее слово здесь — « Х О Й» — «ХеРОЙ».

В ЧЁМ СМЫСЛ?
 Сейчас вы всё поймёте. Это в общем, совсем  несложно.

ВОТ НАША СТАРАЯ БУКВА  «ОУ».

 Но добросовестный  ГРЕК, которого посадили и заставили переписывать книги, карты местности с названиями городов, с нашего «допотопного языка» на более-менее современный, видит в нашей  букве «ОУ» свою букву  «И» греческую.
 Для него это буква — «ИГРЕК».

Таким простым образом  наши города, например, «В ЛАДУ МИР», «В ЛАДУ КАВКАЗ», «В ЛАДУ ВОСТОК» превратились в  «ВЛАДИКАВКАЗ», «ВЛАДИВОСТОК», «ВЛАДИМИР».
 Но мы же не завоёвывали ВЛАДИМИР и ВЛАДИВОСТОК?

Город  «КОуВ» стал —  «КИЕВ», что до сих пор не расшифровывается.

Река    «НОЛЬ»  —  превратилась в «НИЛ», в чем никто до сих пор не найдёт ни какого смысла. А смысл простой — это «НОЛь»,   через  который  проходит  НУЛЕВОЙ меридиан,

Опять же, «НОЛь»  или  «НУЛь»  —  КАК ПРАВИЛЬНО?
До  сих пор не определились.
А  всё дело в нашей старой букве  «ОУ», которая там стояла.

УКРАИНА первая попала «под греков»,  и там наши простые  «ВХОД», «ВЫХОД» стали «Вхід»,    «вихід»   («Vkhid»,   «vykhid»).

Вот видите, как «работает»  и греческое  (игрек)? 

Понятно теперь, почему «на каждом  заборе написано»:  «ИКС, ИГРЕК. Й»?
Это   «i"       греческая.   ЧТОБЫ  ВЫ  ЭТО   НЕ      ЗАБЫВАЛИ.

  В  НАЧАЛЕ,    ЭТО ПИСАЛИ ТЕ, КТО ПИСАЛ НАМ  СКАЗКИ (как ключ к  расшифровке).

                ГЕНИАЛЬНО   ПРОСТО —  в результате, это «слово» знает  каждый.

Давайте, пока вы за  «ИГРЕК» не забыли, я вам расскажу за  «СИВКУ — БУРКУ»?

СИВКА —  БУРКА 

  Сначала прочитайте её, а потом я ВАМ  её  «расскажу».            

Жил-был старик, у него было три сына. Старшие занимались хозяйством, были тороваты и щеголеваты, а младший, Иван-дурак, был так себе — любил в лес ходить по грибы, а дома все больше на печи сидел.

Пришло время старику умирать, вот он и наказывает сыновьям:

— Когда помру, вы три ночи подряд ходите ко мне на могилу, приносите мне хлеба.

Старика этого схоронили. Приходит ночь, надо большему брату идти на могилу, а ему не то лень, не то боится, — он и говорит младшему брату:

— Ваня, замени меня в эту ночь, сходи к отцу на могилу. Я тебе пряник куплю.

Иван согласился, взял хлеба, пошел к отцу на могилу. Сел, дожидается. В полночь земля расступилась, отец поднимается из могилы и говорит:

— Кто тут? Ты ли, мой больший сын? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?

Иван отвечает:

— Это я, твой сын. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван направился домой, дорогой набрал грибов. Приходит старший брат его спрашивает:

— Видел отца?

— Видел.

— Ел он хлеб?

— Ел. Досыта наелся. Настала вторая ночь. Надо идти среднему брату, а ему не то лень, не то боится, — он и говорит:

— Ваня, сходи за меня к отцу. Я тебе лапти сплету.

— Ладно.

Взял Иван хлеба, пошел к отцу на могилу, сел, дожидается.

В полночь земля расступилась, отец поднялся и спрашивает:

— Кто тут? Ты ли, мой средний сын? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?

Иван отвечает:

— Это я, твой сын. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и лег в могилу. А Иван направился домой, дорогой опять набрал грибов. Средний брат его спрашивает:

— Отец ел хлеб?

— Ел. Досыта наелся.

На третью ночь настала очередь идти Ивану. Он говорит братьям:

— Я две ночи ходил. Ступайте теперь вы к нему на могилу, а я отдохну.

Братья ему отвечают:

— Что ты, Ваня, тебе стало там знакомо, иди лучше ты.

— Ну ладно. Иван взял хлеба, пошел.

В полночь земля расступается, отец поднялся из могилы:

— Кто тут? Ты ли, мой младший сын Ваня? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо мое плачет?

Иван отвечает:

— Здесь твой сын Ваня. А на Руси все спокойно. Отец наелся хлеба и говорит ему:

— Один ты исполнил мой наказ, не побоялся три ночи ходить ко мне на могилу. Выдь в чистое поле и крикни: «Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!» Конь к тебе прибежит, ты залезь ему в правое ухо, а вылезь в левое. Станешь куда какой молодец. Садись на коня и поезжай. Иван взял узду, поблагодарил отца и пошел домой, дорогой опять набрал грибов. Дома братья его спрашивают:

— Видел отца?

— Видел.

— Ел он хлеб?

— Отец наелся досыта и больше не велел приходить.

В это время царь кликнул клич: всем добрым молодцам, холостым, неженатым, съезжаться на царский двор. Дочь его, Несравненная Красота, велела построить себе терем о двенадцати столбах, о двенадцати венцах. В этом тереме она сядет на самый верх и будет ждать, кто бы с одного лошадиного скока доскочил до нее и поцеловал в губы. За такого наездника, какого бы роду он ни был, царь отдаст в жены свою дочь, Несравненную Красоту, и полцарства в придачу. Услышали об этом Ивановы братья и говорят между собой:

— Давай попытаем счастья. Вот они добрых коней овсом накормили, выводили, сами оделись чисто, кудри расчесали. А Иван сидит на печи за трубой и говорит им:

— Братья, возьмите меня с собой счастья попытать!

— Дурак, запечина! Ступай лучше в лес за грибами, нечего людей смешить.

Братья сели на добрых коней, шапки заломили, свистнули, гикнули — только пыль столбом. А Иван взял узду и пошел в чистое поле и крикнул, как отец его учил:

— Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Откуда ни возьмись, конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым столбом валит. Стал как вкопанный и спрашивает:

— Чего велишь?

Иван коня погладил, взнуздал, влез ему в правое ухо, а в левое вылез и сделался таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Сел на коня и поехал на царский двор. Сивка-бурка бежит, земля дрожит, горы-долы хвостом застилает, пни-колоды промеж ног пускает. Приезжает Иван на царский двор, а там народу видимо-невидимо. В высоком тереме о двенадцати столбах, о двенадцати венцах на самом верху в окошке сидит царевна Несравненная Красота.

Царь вышел на крыльцо и говорит:

— Кто из вас, молодцы, с разлету на коне доскочит до оконца да поцелует мою дочь в губы, за того отдам ее замуж и полцарства в придачу.

Тогда добрые молодцы начали скакать. Куда там — высоко, не достать! Попытались Ивановы братья, до середины не доскочили. Дошла очередь до Ивана. Он разогнал Сивку-бурку, гикнул, ахнул, скакнул — двух венцов только не достал. Взвился опять, разлетелся в другой раз — одного венца не достал. Еще завертелся, закружился, разгорячил коня и дал рыскача — как огонь, пролетел мимо окошка, поцеловал царевну Несравненную Красоту в сахарные уста, а царевна ударила его кольцом в лоб, приложила печать. Тут весь народ закричал:

— Держи, держи его!

А его и след простыл. Прискакал Иван в чистое поле, влез Сивке-бурке в левое ухо, а из правого вылез и сделался опять Иваном-дураком. Коня пустил, а сам пошел домой, по дороге набрал грибов. Обвязал лоб тряпицей, залез на печь и полеживает.

Приезжают его братья, рассказывают, где были, и что видели.

— Были хороши молодцы, а один лучше всех — с разлету на коне царевну в уста поцеловал. Видели, откуда приехал, а не видели, куда уехал.

Иван сидит за трубой и говорит:

— Да не я ли это был?

Братья на него рассердились:

— Дурак — дурацкое и орет! Сиди на печи да ешь свои грибы.

Иван потихоньку развязал тряпицу на лбу, где его царевна кольцом ударила, — избу огнем осветило. Братья испугались, закричали:

— Что ты, дурак, делаешь? Избу сожжешь!

На другой день царь зовет к себе на пир всех бояр и князей, и простых людей, и богатых и нищих, и старых и малых.

Ивановы братья стали собираться к царю на пир. Иван им говорит:

— Возьмите меня с собой!

— Куда тебе, дураку, людей смешить! Сиди на печи да ешь свои грибы.

Братья сели на добрых коней и поехали, а Иван пошел пешком. Приходит к царю на пир и сел в дальний угол. Царевна Несравненная Красота начала гостей обходить. Подносит чашу с медом и смотрит, у кого на лбу печать.

Обошла она всех гостей, подходит к Ивану, и у самой сердце так и защемило. Взглянула на него — он весь в саже, волосы дыбом.

Царевна Несравненная Красота стала его спрашивать:

— Чей ты? Откуда? Для чего лоб завязал?

— Ушибся. Царевна ему лоб развязала — вдруг свет по всему дворцу. Она и вскрикнула:

— Это моя печать! Вот где мой суженый!

Царь подходит и говорит:

— Какой это суженый! Он дурной, весь в саже. Иван говорит царю:

— Дозволь мне умыться. Царь дозволил. Иван вышел на двор и крикнул, как его отец учил:

— Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!

Откуда ни возьмись, конь бежит, земля дрожит, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым столбом валит. Иван ему в правое ухо влез, из левого вылез и сделался опять таким молодцом, что ни вздумать, ни взгадать, ни пером написать. Весь народ так и ахнул. Разговоры тут были коротки: веселым пирком да за свадебку. Вот и сказке Сивка-Бурка конец, а кто слушал — молодец!

Источник: https://azku.ru/russkie-narodnie-skazki/sivka-burka.html

Прочитали?
А   теперь     слушайте  меня.

  «Жил-был старик, у него было три сына. Старшие занимались хозяйством, были тороваты и щеголеваты, а младший, Иван-дурак». 

   Иван-дурак,  —   третий сын,    ИВАН III.

Иван III Васильевич (в позднейшей российской историографии также Иван Великий[4][5]; 22 января 1440 — 27 октября 1505) — великий князь  Московский с 1462 по 1505 год, государь всея Руси.  

Это его «ЦАРь  ПУШКА» , «ЦАРь ВАННА»  (Ивана), «ЦАРь КОЛОКОЛ», кто не знает.